Фанфикс.ру rain_dog - Летучий корабль

* * *

— Я не знаю, сколько времени я провел на кладбище, но когда меня окликнули по имени, я даже не удивился. Потому что я узнал его голос, и я был уверен, что рано или поздно он явится для того, чтобы мы могли выяснить отношения без свидетелей, более не обремененные этикетом. Я просто обернулся и наставил на него мою палочку, словно только и ждал этого, а он уже держал в руках свою. «Замаливаешь грехи, Северус?» — спросил он меня, не желая нападать первым. «Это не твое дело, Энтони», — ответил я ему, — «что бы я ни делал — это тебя не касается». На тот момент я уже был частным лицом, а он, хоть и оставался, да и до сих пор остается, главой Аврората, вряд ли мог позволить себе магическую дуэль в столь оживленном месте, как Годрикова Лощина. Так что мы, скорее, были похожи на двух петухов, поднявших гребни и распушивших перья, чтобы устрашить соперника, хотя оперенье у меня на тот момент явно было так себе.

- Я никогда не думал, что ты не ладишь с сэром Энтони…

- Я тоже никогда об этом не думал, пока не увидел, как он обнимает тебя, только что выпущенный из своей камеры в Азкабане.

- Но, Северус…, — я даже не знаю, что ему сказать на это, — мы же… мы же просто разговаривали с ним через стену. Что там могло быть? Да и вообще, как тебе такое могло прийти в голову — я и сэр Энтони?

- Да, я знаю, это было абсурдно… Я не мог видеть, как кто-то приближается к тебе. Я сам не мог сделать навстречу тебе ни шагу на острове, а он… у него получалось оставаться тем, кем он был, не вызывая у тебя отвращения, брать тебя с собой на прогулки, учить жизни… В общем, так вышло, что я начал первым: подкалывать его, язвить… А Энтони не так глуп, чтобы не догадаться, что на самом деле происходит.

- И ты заставил его участвовать в нашем аресте и допросе.

- Да, и этого он тоже не мог мне простить. Так что когда я вернулся с Кеса один, он … в общем, он сам и сказал мне, что я использовал тебя, а потом выбросил, как надоевшую игрушку. А так как он был прав, мы с ним впервые очень серьезно поссорились. И дело чуть было не закончилось поединком, так что если бы не вмешался Малфой…

- Он просил меня передать записку через Драко.

- Да, я знаю. Нотт сам рассказал мне.

- Когда?

- Когда мы встретились с ним на кладбище тем вечером. Нет, не там, разумеется…

— Он сказал мне, что я разрушил твою жизнь — он действительно так считал. Что ты был ему, как сын. И что, сколько бы я ни стоял там, у кладбищенской ограды, это тебя не вернет. Я убрал палочку, потому что мне было совершенно наплевать, что он собирается делать дальше, а он стоял и смотрел на нас — на меня и тебя, на мраморного героя, застывшего у меня за спиной. «Вы хорошо смотритесь вместе, Северус», — наконец, произнес он. — «Пойдем, нам надо поговорить».

Так и вышло, что в тот вечер я оказался в доме у Ноттов, Маргарет, его жена, только тихо охнула, увидев меня на пороге. Мы просидели всю ночь у него в кабинете, потому что ровно столько времени понадобилось Энтони, чтобы рассказать мне удивительную историю о жизни и смерти того, кого я любил. Потому что он счел, что я заплатил сполна.

- Значит, ты все знал? Знал еще в октябре? И ты не искал меня?

- А ты хотел, чтобы я искал? Мне кажется, попробуй я сделать это в тот момент — это называлось бы уже не искать, а преследовать. Когда человек так обставляет свой уход из магического мира, он вряд ли рассчитывает на частые визиты родных и знакомых, ты не находишь?

Я опускаю взгляд. Значит, он и вправду все знал…

- Ну, ты что? — он берет меня за подбородок, долго вглядывается в глаза, а потом целует, нежно, не торопясь, будто впервые. — Ты что, будешь теперь дуться, что я тебя не искал?

- Я ждал тебя, все время ждал, — признаюсь я, — ждал и в то же время боялся, что ты появишься. Что, если ты появишься, от моей жизни просто ничего не останется. Когда с Герми случилось несчастье, я боялся, что Рон сдаст меня тебе. И в тоже время хотел, чтобы он сделал это…

- Гарри… Энтони сказал мне тогда, что тебе надо дать время. Что я не должен даже пытаться найти тебя. К тому же, как бы я мог это сделать? Никто же не знал о том, где ты… Нотт считал, что либо ты сам объявишься, когда захочешь, чтобы тебя нашли, либо нет — но с этим мы уже ничего не сможем поделать.

- А сэр Энтони… получается, он все время знал? Знал, что я жив? Как же тогда Аврорат подтвердил мою смерть? И ты говоришь, он некромант… Значит, он сразу понял…

- Гарри, Нотт сразу же понял, что тело не принадлежало тебе. Он не сказал об этом никому, насколько я понимаю, не сказал даже собственному сыну, иначе тот на пару с Драко не смог бы так убедительно скорбеть. Он позволил твоим друзьям провернуть всю эту инсценировку и довести дело до конца. Как только Энтони понял, что произошло в действительности, он решил дать тебе уйти. Ему казалось, это лучшее, что он может сделать для тебя. Когда он пришел с обыском на Гриммо…

Черт, газеты… Он же нашел газеты, а в библиотеке наверняка обнаружил ту книгу. Потому что он знал, что нужно искать.

- Когда он нашел те газеты, Гарри, он решил, что я должен рассчитаться за все. За влюбленного мальчишку, хранившего у себя в спальне колдографии с моей надменной министерской рожей. Он хотел, чтобы я, как и ты, потерял все опоры в жизни. И он в этом преуспел… Я не сержусь на него. Потому что в итоге он вернул мне тебя, нет, он не смог бы отыскать тебя в Загребе, но он сказал мне, что ты жив. На тот момент это был королевский подарок. И, — он внезапно прерывается, — как ты себя чувствуешь? Голова не болит?

- Ты собираешься рассказать мне что-то ужасное?

- Нотт сказал мне о том, что ты сделал на самом деле. Ты знаешь, что чуть было действительно не убил себя?

- Догадываюсь, — невесело признаюсь я.

И я говорю ему о тех снах, в которых я видел себя сидящим за рулем ушедшей под воду машины, о том, как метался по Норвегии, не помня себя, и как все это прекратилось в одночасье, а я обнаружил себя в прекрасном солнечном городе на побережье холодного моря. Северус гладит мои волосы, наклоняется, осторожно прихватывая губами мое ухо, а потом весьма внятно шепчет мне:

- Идиот.

Я же не отрицаю. И так ясно, что с тем заклятием, что я произнес над телом, что-то было не так.

— Послушай, Северус… я видел сон… будто какой-то священник отпевал меня. И после этого все прекратилось. Он держал молитвенник, я видел только руки…

— Это Энтони спас тебя. Он ведь приходил в дом на Гриммо отнюдь не за газетами — он должен был в точности знать, что ты сделал. Кстати, я бы на его месте давно конфисковал библиотеку Блэков. Это не те книги, которые могут попасть в невинные руки, не причинив вреда. Он смог провести ритуал, разорвавший твою связь с телом, которому ты придал свои черты. Но заклятие сделало свое дело — тебя действительно больше нельзя было обнаружить с помощью магии. Я скажу тебе даже больше — глава Аврората проводил свое расследование, и вот его результатов не было в тех бумажках, которые он сунул мне под нос, когда я явился к нему в том мае требовать правды. Он добрался и до твоего кузена — но тут ты успел неплохо поработать, да? Тот ничего не мог сказать, кроме того, что вы с ним виделись и разговаривали о работе. Странно, что ты, до того момента совершенно не принимавший ничего темного в жизни, смог так бестрепетно стирать память — да, я догадываюсь, что не одному Дадли Дурслю — заметать следы, обрывать все нити, что могли бы привести к тебе. Для Энтони это было достаточным доказательством твоего отчаяния — он знал, что тот мальчишка, которого он полюбил, как собственного сына, не стал бы, попросту не смог бы этого сделать. Он так и сказал мне: «Словно твоя тень упала на него, Северус».

В общем, мне оставалось только ждать, что в какой-то момент ты сам пожелаешь, чтобы тебя нашли. Я умею ждать, Гарри.

Когда я увидел на пороге Рона Уизли, я был уверен, что что-то случилось с тобой, и если честно, был рад и не рад, что это не так. Да, тогда я мог потребовать от него всего, чего мне было угодно в обмен на жизнь его жены и ребенка, но мне показалось, что этого не стоит делать, если я действительно хочу вернуть тебя.

- Я был готов к тому, что они расплатятся мной. Это даже не показалось бы мне странным.

- Я не хотел, чтобы тобой кто-то расплачивался. Достаточно того, что когда-то я сам потребовал этого от тебя. Я знал, что мне стоит только поставить это условие Уизли — и он согласится. Он был слишком слаб, чтобы сопротивляться, да и никто не знает, как сам бы поступил на его месте. Заставить его написать тебе, потребовать, чтобы ты ответил, где тебя искать…это было бы не сложно. Вынудить тебя вернуться ко мне, пусть даже и не в Англию, оставаться со мной, увезти тебя… куда угодно в обмен на зелья для твоей подруги… ты бы не сказал «нет». Но мне не было нужно твое «да», вырванное насильно. Я не хотел, чтобы ночью ты не помнил от страсти своего имени, а днем не мог без отвращения смотреть на меня и на себя. Хотя, я буду с тобой откровенным, когда я поднимал Уизли из лужи на пороге моего дома, я думал и о таком варианте развития событий. Найти тебя, забрать силой, надеясь загладить это уже потом. То, что не удалось когда-то на Кесе…